18 (29) декабря 1709 г. родилась Елизавета Петровна (ил. 1), российская императрица, дочь Петра I и Екатерины I. Елизавета Петровна взошла на российский престол в результате государственного переворота, который произошел в ночь на 25 ноября (6 декабря) 1741 г.

25 апреля 1742 г. в Успенском соборе Московского Кремля (ил. 2) состоялась торжественная церемония коронации Елизаветы Петровны (ил. 3), которая приобрела невиданный ранее размах. На триумфальных воротах (ил. 4), возведенных в Москве по случаю коронации, была помещена аллегорическая картина с изображением солнца в короне и подписью: «Само себя венчает» — «Semet coronat». В «Описании» триумфальных ворот и толковании аллегорических изображений, их украшавших, было дано такое пояснение: «Сие солнечное явление от самого солнца происходит не инако, как и Ее Императорское Величество, имея совершенное право (на престол), сама на себя корону наложить изволила». Следует отметить, что императрица этим действием осознанно нарушила устоявшуюся традицию, ведь ранее регалии возлагались на монархов духовными лицами. Ее примеру затем последовали Екатерина II и Павел I¹. «Данный акт символизировал абсолютное господство монарха, не подвластного никакой земной власти, пусть даже и церковной»². Торжества, длившиеся два месяца, отличались небывалой роскошью и великолепием. [ЖЕТОН НА КОРОНАЦИЮ ЕЛИЗАВЕТЫ ПЕТРОВНЫ]

В правление Елизаветы Петровны (1741–1761) в Царском Селе «…в несколько лет из скромного петровского дворца создается весь тот фантастический и роскошный мир, который может соперничать с Версалем»³. Перестройка Большого Царскосельского дворца (ил. 5) Ф. Растрелли, оформление регулярного парка по французскому образцу (ил. 6, 7) — важнейшие вехи в формировании облика дворцово-паркового ансамбля Царского Села, который к концу правления Елизаветы Петровны затмит своим великолепием многие загородные резиденции Европы. К этому же периоду относится оформление под руководством Растрелли, пожалуй, самого легендарного интерьера парадной анфилады дворца — Янтарной комнаты (ил. 8). [МЕДАЛЬОН С ПОРТРЕТОМ ИМПЕРАТРИЦЫ ЕЛИЗАВЕТЫ ПЕТРОВНЫ]

Растрелли завершил перестройку дворца в 1756 г., Елизавете Петровне оставалось лишь 5 лет любоваться творением великого зодчего. Накануне Рождества 25 декабря 1761 г. императрица скончалась, ей было всего 52 года. По словам В. О. Ключевского «Елизавета была умная и добрая, но беспорядочная и своенравная русская барыня XVIII в., которую по русскому обычаю многие бранили при жизни и тоже по русскому обычаю все оплакали по смерти»⁴. [ЧАШЕЧКА]

С любимым дворцом императрицы неразрывно связаны важнейшие события отечественной истории. Так, летом 1757 г. в Картинном зале царскосельского дворца (ил. 9) состоялся торжественный прием в связи с доставкой знамен и ключей прусских городов, завоеванных в ходе Семилетней войны. Один из предметов, представленный на выставке — табакерка с портретом императрицы Елизаветы Петровны [ТАБАКЕРКА], была создана в память победы русских войск под предводительством графа П. С. Салтыкова при Кунерсдорфе в 1759 г. над прусской армией, возглавляемой Фридрихом Великим.

В середине 1750-х гг. в Европе сложились две военно-политические коалиции: англо-прусская (Англия, Пруссия) и анти-прусская (Австрия, Франция, Россия, Швеция, Саксония), что поставило весь континент на грань новой войны.

Война, которая получит название Семилетней, началась летом 1756 г. с вторжения войск Пруссии на территорию Саксонии. Армия прусского короля Фридриха II разгромила союзные войска Саксонии и Австрии. Узнав о поражении саксонского короля Августа III, в сентябре 1756 г. в войну вступила Россия.

Русская армия под командованием фельдмаршала С. Ф. Апраксина вошла в пределы Восточной Пруссии. Именно здесь, у деревни Гросс-Егерсдорф в августе 1757 г. состоялось первое грандиозное сражение, в котором прусская армия генерала И. Левальда была полностью разгромлена русскими полками генерал-аншефа П. А. Румянцева. Однако из-за придворных интриг в сановном Санкт-Петербурге, фельдмаршал Апраксин, опасаясь скорой смерти серьезно заболевшей императрицы и воцарения царевича Петра, не стал развивать достигнутый успех и поспешно отступил к Тильзиту.

В сентябре 1757 г. императрица выздоровела, и фельдмаршала Апраксина сразу заключили под стражу. Новым командующим русской армией был назначен генерал-аншеф В. В. Фермор. В январе 1758 г. русская армия под его руководством взяла Тильзит и Кёнигсберг; знаменитый философ И. Кант становится подданным Российской империи и обращается к Елизавете Петровне со  словами: «Всесветлейшая, великодержавнейшая императрица, самодержица всех россиян, всемилостивейшая императрица и великая жена!»⁵. Тогда же Елизавета подписывает Манифест «О вхождении Восточной Пруссии в состав Российской империи»⁶.

Вступление русских войск в прусские города произвело необычайное впечатление на бюргеров. Как вспоминает очевидец этих событий пастор Теге, служивший при генерале Ферморе, «…их появление изумило мирных граждан Мариенвердера, привыкших к спокойствию и тишине. Сидеть покойно в креслах и читать известия о войне — совсем не то, что очутиться лицом к лицу с войной. Несколько тысяч казаков и калмыков, с длинными бородами, суровым взглядом, невиданным вооружением — луками, стрелами, пиками — проходили по улице. Вид их был страшен и вместе величествен. Они тихо и в порядке прошли город и разместились по деревням»⁷.

В августе 1758 г. у деревни Цорндорф состоялось новое генеральное сражение. Русская армия снова нанесла сокрушительное поражение прусской армии. Но Фермор, как и его предшественник, не стал преследовать поверженного неприятеля и отвел всю армию в низовья Вислы, за что скоро поплатился должностью и был отправлен в отставку.

Новым главнокомандующим русской армии назначается П. С. Салтыков. Как вспоминал А. Т. Болотов, видевший Салтыкова в Кёнигсберге, это был «…старичок седенький, маленький, простенький, <…> и мы не понимали, как такому простенькому и по всему видимому ничего не значащему старичку можно было быть главным командиром столь великой армии, какова была наша, и предводительствовать ею против такого короля, который удивляет всю Европу своим мужеством, храбростью, проворством и знанием военного искусства. Он казался нам сущей курочкой, и никто не только надеждою ласкаться, но и мыслить того не отваживается, чтоб мог он учинить что-нибудь важное»⁸.

Однако уже в июле 1759 г. русская армия под командованием «ничего не значащего старичка» овладела Франкфуртом, где в начале августа этого же года состоялось очередное грандиозное сражение у деревни Кунерсдорф, название которой, вместе с именем Салтыкова вошло во все учебники военной истории.

Европейская война XVIII в. была жестокой и кровавой. Ядра, бомбы, картечь и пули наносили значительный урон стоящим на открытом поле батальонам, выбивая в сплошном строю солдат чудовищные провалы. «Прекрасная, но страшная минута, когда прусский строй вдруг развернулся в длинную кривую линию боевого порядка… До нас долетал страшный бой прусских барабанов, но музыки еще не было слышно. Когда же пруссаки стали подходить ближе, то мы услышали звуки гобоев, игравших известный гимн «Ich bin ja, Herr, in deiner Macht» (Господи, я во власти Твоей). Пока неприятель приближался шумно и торжественно, русские стояли так неподвижно и тихо, что, казалось, живой души не было между ними», — вспоминал пастор Теге о приближающемся прусском войске⁹.

В критический момент битвы помогло мужество русских солдат, которые гибли целыми шеренгами, но стойко держались под огнем. Наступление прусской пехоты захлебнулось из-за контратак русских и убийственного огня многочисленной русской артиллерии.

Под Кунерсдорфом король Фридрих бросил в бой свою конницу, сплоченный удар эскадронов генерала Зейдлица, настоящей легенды прусской армии. По военным уставам пруссаков атака начиналась за 1800 шагов до противника, кавалерия разгонялась и последний участок проходила карьером. Команду для этого давал сам скачущий впереди своих молодцов Зейдлиц — он, на глазах тысяч всадников, поднимал высоко над головой свою трубку, и это был сигнал атаки «Марш-марш!». Это была страшная для противника атака. Эскадроны шли без интервалов, сомкнутым строем, стремя к стремени, колено к колену. Только человек с крепкими нервами мог выдержать такую атаку, от бешеного топота тысяч копыт содрогалась и гудела земля, и на тебя неумолимо и стремительно, все ускоряясь и ускоряясь, мчался черный вал, готовый смять и растоптать на своем пути все живое¹⁰.

Последняя надежда Фридриха Великого не оправдала себя из-за сильного огня русских пушек. Следом по Зейдлицу ударила русская и австрийская кавалерии, затем русская пехота бросилась в штыки.

Разгром прусской армии был сокрушительным. Непобедимый полководец Фридрих II чуть не попал в плен к русским. В отчаянии он писал одному из своих приближенных: «Я несчастлив, что еще жив. Из армии в 48 тысяч человек у меня не остается и 3-х тысяч».

Петр Семенович Салтыков за победу при Кунерсдорфе был пожалован в фельдмаршалы. К сожалению, его предложение сразу, после впечатляющей виктории, двинуться на Берлин было отвергнуто союзниками-австрийцами. Прусскую столицу возьмут через год, после знаменитого рейда корпусов генералов З. Г. Чернышёва и Г. К. Тотлебена.

Победа при Кунерсдорфе станет одним из важнейших событий военной истории России эпохи правления Елизаветы Петровны.

А. Е. Кондратьев